Решение состояло в том, чтобы вначале прийти в новые миры, а затем создать колонистов. На этом этапе к звёздам были посланы быстрые и маленькие автоматические корабли. На их борту находились полуразумные машины, запрограммированные для того, чтобы воспроизводить и терраформировать место назначения, и чтобы «конструировать» его жителей из генетического материала, находящегося на борту.
Но эти попытки несли на себе бремя причудливой проблемы. Первое поколение изготовленных таким путём людей иногда вырабатывало странную привязанность к машинам, которые создали их. Они отвергли свой собственный вид и погибли после всеохватного кризиса самоидентификации, последовавшего за этим. Сам по себе подобный технологический «эдипов комплекс» не был чем-то необыкновенным: из-за него была провалена почти половина всех попыток основания колоний.
Немо Рамджет. Все грядущие дни.
1. Ликбез по эволюции.
Предсказать будущее – занятие для бесчисленных спекуляций. На этом поприще родился среди прочих и жанр спекулятивной биологии. Земля будущего во всё более «упоротых» многочисленных вариантах. Прочтите «После человека. Зоология будущего», «Дикий мир будущего», «Путешествие в неоцен», «Demain les animaux du future species», «Эволюцию будущего» и ряд других, и согласитесь со мной.
Принципы эволюции, которые упоминаются «по верхам» во всех этих проектах, для создаваемых организмов не соблюдаются вообще. Например, и это чаще всего видно, у авторов «второй шанс» на заселение Земли получают узко специализированные виды, которые в реальности всегда становятся таковыми после повсеместного вытеснения с эволюционной «магистрали» и поэтому обречены на вымирание в конечном итоге. И постоянно используются детали жизни земного и безвозвратно ушедшего прошлого: возрождение гигантских амфибий, реже моллюсков, но куда чаще - птиц и рептилий, членистоногих и так далее.
С учётом того, что гигантских насекомых и многоножек с пауками поели рептилии, бывшие куда медлительнее нынешних млекопитающих, и та же история с сонмом гигантских моллюсков и амфибий, это о «будущем» многое говорит. Как и то, что «лишний» кислород до 35 % от состава воздуха образовывался лишь из-за отсутствия в те ранние времена - до Перми включительно - грибов-редуцентов, благодаря которым мёртвая растительность всех сортов больше не «выпадала» из круговорота углерода и не рождала новый уголь.
К слову, это в минус идёт и официальной палеонтологической летописи, что миллиарды лет эволюция шла еле-еле, потому ископаемые стали появляться недавно, а потом резко стала развиваться. Типа эволюция постепенно «ускорилась», что никак не объясняет выживание в наше время очень архаичных организмов, которые при «ускорении» должны были вымереть начисто! Но догматики молчат, ведь пересмотр сроков жизни самой Земли для них – ересь. Сказали, 4,5 миллиарда лет, хоть убейтесь все!
Признали эдиакарскую биоту, но она «оказалась» лишь «черновиком эволюции», а не предком нынешней жизни. Со скрипом признают открытую не так давно франсвильскую, тиманскую и хуайнаньскую биоту, но они тоже «черновики», которые упоминаются недовольно и скороговоркой, а потом быстро «убиваются» высосанной из пальца очередной катастрофой, ведь так называемый кембрийский взрыв 540 миллионов лет назад остаётся негласным «актом творения» у западной «науки».
Так же точно молекулярные биологи бьются головой об стенку в истерике при любых упоминаниях «ереси про негенетическое наследование, которое открывают всё чаще и чаще. Но оно тут же «становится» второстепенным, ведь догма должна быть незыблемой, и именно… Догмой Молекулярной Биологии зовут само утверждение о первичности и главенстве генов в организме! Всё идёт от гена, и точка! Когда костры из скептиков и несогласных жечь будут, интересно?
Та же самая история и с млекопитающими из спекулятивных проектов. Сумчатые были вытеснены повсюду хищными копытными мезонихиями и креодонтами с нормальными лапами. Кстати, последние вытеснили и самих мезонихий вскорости после победы над сумчатыми. Креодонты с ужасными, но не способными к простому жеванию челюстями и гигантские насекомоядные с ядовитой слюной проиграли битву куньим, которые часто на вершине эволюции в «будущем». Сами куньи в реальности были скоро вытеснены в узкие специалисты более продвинутыми мозгом кошачьими и псовыми с потомками последних, медведями и ластоногими.
Но надо же сделать «будущее» необычным и покрасивше, за счёт экзотики!
А вся островная экзотика типа гигантских черепах и варанов Комодо, морских игуан, почти всех нелетающих птиц, древесных кенгуру и яйцекладущих ехидн с проехиднами и утконосами – это узкие специалисты. Выжившие сугубо благодаря изоляции от всего остального мира.
Они – не будущее и не задел на него, а прошлое. Но из прошлого в связи с его «экзотичностью» удобно черпать вдохновение, потому «будущее» пестрит тварями, нежизнеспособными в наше время при наличии любой нормальной фауны. Флора из-за её «неэкзотичности» часто просто обходится стороной.
Более того, при замечаниях на эту тему авторы проектов начинают беситься в духе «я тут главный, рот закрой!» и откровенно придираться к второстепенным мелочам в проектах и утверждениях оппонента с давлением на эмоции с целью «раздавить собеседника. Часто с баном на сайтах, если предыдущие «методы» не помогли. Синдром модераста во все поля, как говорится!
Вне фантазий о вымирании человечества из-за катастроф у жёстких мизантропов из Голливуда и толпы их «подсосов», в реальной жизни катастрофы рождают скачки именно технического и социального прогресса. Малый Ледниковый Период 1601-1602 годов породил фактические, а не существующие чисто на бумаге государства, с полноценными государственными институтами вроде армии, централизации снабжения и прочее.
Даже войны с эпидемиями крупные страны при всех чудовищных потерях среди населения переживали, так что и войны не погубят человечество! Но в «будущем» от «хиппи» всё человечество может легко сгубить любая катастрофа вплоть до кризиса самоидентификации – да-да, почитайте Олафа Стэплдона, там и такая шиза есть!
С ликбезом по предмету всё. Вряд ли кто не понял что-то. Теперь я напишу пародийный и по «правдоподобию» равный всем «предшественникам» проект.
2. Собственно проект «будущего».
Как-то раз в 21-м веке старое-доброе Солнце внезапно стало Новой звездой, то есть, сбросило свою «корону», внешнюю оболочку. Страшный, ослепительно-белый с янтарным по краям огненный вихрь в полдень 23 июня 2050-го года поджёг всю планету Земля со всех сторон. Он просто поджарил на 2-3 метра вглубь до румяной чёрной корочки в буквальном смысле. Поверхность Мирового Океана на всей планете до 20 метров глубины просто вскипела и остыла лишь через 3 суток, но на глубинах побольше всё обошлось.
Потом огненный разбойник в манере бравого пирата-сердцееда в турецком гареме после завершения всех дел обдал вдобавок гамма-радиацией на уровне около 12,6 чернобылей, и был таков.
Солнце стало светить немного меньше прежнего, как всегда у Новых звёзд бывает. На планете из-за этого начался новый, 500000-летний Ледниковый Период. На экваторе средняя температура стала около +12 Цельсия, а на полюсах упала до – 120 по тому же Цельсию. На широте родного моего города, какого, не скажу, летом +2-3 Цельсия, зимой до – 50 по нему же.
Вся вода, испарённая при взрыве новой, вместе с имевшимися облаками на всех высотах за пол-месяца выпала радиоактивным туманом и кое-где, который тут же замёрз, сделав планету цвета сливочного пломбира. Это увеличило теплоотражение, и надежды на скорое лето исчезли вместе с утраченными тропиками. Навсегда.
Люди уцелели в подземных бункерах и городах, но снаружи из-за сопутствующего сбросу солнечной короны зверского многочасового ЭМИ погибла вся электроника.
Из-за невозможности тотального истребления людей всякими болячками и кровавыми войнами придётся «убивать» человечество голодом, поэтому никаких запасов еды с лекарствами и прочих нужных вещей на годы вперёд и банка семян в достатке нигде нету. В итоге все плюнули на возрождение общества, начали чисто бухать и упарываться клеем с горюче-смазочными материалами и химией из лабораторий, резать друг друга, а горстки оставшихся людей не хватило возродить цивилизацию. Выродились и вымерли, и :бип: с ними.
Что же осталось? Только устойчивые к засухам и пожарам растения, живущие под землёй животные, а также потомки глубоководных обитателей, заново заселивших реки и мелководья всех солёных вод. Поэтому все жители будущего имеют «пустынный» облик и тотальную склонность к суккулентности флоры и её аналогу у фауны. Назову её «кобелькулентностью» для аналогии.
Климат тотально изменился, ведь малая испаряемость воды растениями привело к тому, что впитывают они её тоже плохо и пьют подземную. В воздухе вода часто оставалась «бесхозной», порождая массовые туманы в короткое лето по всему миру. Они и дали имя новому геологическому периоду, небулоцен (nebula – туман, лат.).
Поскольку температура выше ноля по Цельсию длится от 2 недель до 1 месяца за целый год, ещё и с крайними различиями по календарным дням, то у эволюции весть лишь пара выходов. Первый путь, обильные однолетние организмы с мгновенным ростом и размножением, что распространено в экстремальных средах. Второй – долго живущие, с длительным анабиозом.
Прошло около 30 лимонов лет, хотя лимоны повымирали везде, даже не оставив потомков. И ладно, бывают же деньги без обеспечения драгметаллами, и никто в ус не дует. Вот также точно лимоны лет без самих лимонов.
Немало сменилась география Земли. На 95 % суша покрыта льдами, добавлю, если кто забыл. Австралия и вся Индонезия стали единым целом с Юго-Восточной Азией, породив островершинный и равный Гималаям по высоте с площадью горный хребет имени Кафки из-за его непроходимости, как Йозеф К. не мог попасть в замок в одноимённом романе. От Африки откололась по Рифтовой Долине таки восточный кусок размером с 1,5 Индостана, хотя Индостан сам был раньше восточной частью Африки. За это. как и за тектоническую бешеную активность в этой части мира отделившийся от Африки кусок суши назову без мудрствования Калиафра.
Между «дитя» и «родителем» появился пролив имени Кали в честь богини всякой жести. Севрный Ледоватый Океан перестал существовать, ведь Лаврентия и Азия снова стали Лавразией именно благодаря соединению северными частями. Для разнообразия назову новый материк фамилией великого сталинского деятеля, которого звали Лаврентий Павлович. Суперконтинент Берия, слава ему и память за осушение Колхидской Низменности, сделавшей мой родной Кавказ курортом из необитаемого малярийного болота! А ещё не дававший твориться «нормальной» коррупции в тылах, и именно благодаря ему Красная Армия получала орудие и припасы вовремя, победила немцев.
Южная Америка же соединилась с Антарктикой, поэтому назову в честь судна из «Ледяного сфинкса», континент Халбрейн. Он напоминает кеглю с «шариком из бывшей Антарктиды и «телом» из Южной Америки. Средиземное море слилось с Индийским океаном, а Гибралтарский пролив закрылся навсегда, образовав хребет Санктум из-за обилия пещер в размытых карстовых породах, размером с Кавказ.
Новые реки и озёра среди ледников стали в порядке вещей. Старых даже в виде высохших русел не осталось из-за ледниковой эрозии.
Вот на равнине к западу от Санктума наступило лето, безветренный, туманный июнь 30550178-го года нашей эры. Туман словно гладил всё вокруг вездесущей ласковой рукой, оставляя везде горсть сверкающих бриллиантов из воды. Обычная картина летом небулоцена во всём мире. Эфемерные растения выросли всюду, и их опылители, спящие 340 дней из 365, цветоеды (Musomorpheus vulgaris sanctumus) серыми с чёрными и бурыми разводами тенями накинулись на бесчисленные цветы кроваво-красных с пятнами цвета засохшей крови лароцветов (Mesembryanthemum crystallinum larus). Пожирая его сочные лепестки, бывшие грызуны, ныне умеющие пить нектар, эффективно опыляют это однолетнее растение, бывшее ранее ледянником. Адаптация к суровой зиме небулоцена заставила растение жертвовать цветами ради появления огромной массы семян. Которые в огромном количестве, до 90 %, поедают те же цветоеды!
Несмотря на воду рядом, в небе небулоцена нет комаров и мух, а в подстилке из сухой растительности нет жучков и муравьёв. Насекомые, как трилобиты в Перми, не выдержали Ледникового Периода и постоянно кушающих всё подряд потомков грызунов, необычайно размножившихся числом и формой. Ещё и источники питания доступны не более месяца в году, а едоков на застывших в анабиозе членистоногих стало больше прежнего. «Вечные» насекомые и пауки таки вымерли.
Остались из артропод лишь ракообразные в Океане, но им и там хорошо в нише пищи для всех. Рыбы стали в небулоцене все с адаптацией антарктической «ледяной рыбы» (Champsocephalus gunnari), способной не только замерзать, но и в замёрзшем виде активно двигаться. Семейство рыб-белокровок (:бип:) захватило океан от поверхности до дна, и прежних акул-скатов-карпов-тунцов-ставрид нигде не осталось, все рыбы небулоцена – белокровки. В реках всего мира – аналогично.
В долине, как раз, протекает река, и на нерест в десятикилометровое ледниковое озеро Мэри Шелли идёт большая стая сверкающих в тумане рыбок Кто-то (Channichthus norshteinus). Более сотни рыбин двухметровой длины прямо полны икры цвета жемчуга, отчего их обоснованно можно звать рыбками-жемчужницами. Их звуковые органы позволяют им перекликаться, и инфразвук от них разносится по воде. Но на суше они кажутся беззвучными. В том числе, и для переходящей через туманную реку ледянницу (Cryomus langolegus sp.), похожей в тумане очень отдалённо на белую лошадь. Она пришла в себя от почти года сна и идёт в низину кушать дерево-шар (Halóxylon sphericus), ломкие ветви и плоды которого – прекрасная еда на весь в это короткое лето. Ледянки обжираются плодами дерева-шара, чьи густые ветви закрывают от холодов внутренние части растения, и за месяц нагуливают жир на весь год.
Не только потомок саксаула кормит белого двухцентнерового зверя, которых становится всё больше и больше, просыпающихся в своих высоко расположенных ледяных пещерах, выкопанных мощными когтями-зубилами. Они не тратят время на рытьё нор в земле, но в ледяной пещере прямо перед сном собирают отовсюду подстилку из сухостоя, отломанных льдами веток и сухой травы. Не забыв объесть все семена, не съеденные цветоедами, конечно.
И вот уже старый Кто-то сверкает в зубах прикинувшегося неживым объектом стоящий длинными ногами на дне заводи самца ледянницы, который сегодня съел уже десять добрых рыбин и положил ещё столько же в свою нагрудную сумку. Защёчные мешки предков у них «вытянулись» до груди, став сумками для запасания пищи. Её он отнесёт в свою ледяную пещеру, завалив её перед сном заранее подготовленными ледяными глыбами.
Поев, через неделю-две, ледянницы созывают трубными голосами своих сородичей для размножения.
Громкие брачные крики этого длинногого грызуна, больше похожего на белую густошёрстную мару, но куда крупнее и ещё более длинноногую дли перешагивания ледовых трещин и завалов, окончательно пробудили совсем иное животное. Оно потянулось, зевнуло со скрипом, словно от заржавленного механизма, и немедленно вышло из норы-лабиринта, умело замаскированной тонким слоем свежей почвы с быстро выросшими на ней лароцветами. Когти быстро разметали во все стороны почву и однолетние растения, а сам зверь весом в кило пять расправляет длинные иглы.
Этот туманный колёк (Pseudoerinus senticosus) тоже грызун, но его иглы куда коварнее ежиных, как и его норы-лабиринты, куда он заманивает спасающихся от хищников цветоедов «на огонёк», а потом ест их с аппетитом. Иглы колька состоят из острых ломких сегментов с обращённой назад по внешнему краю зазубриной, отделяющихся при попадании в рану. Как копьё с отделяющимся наконечником Так что одна игла «израсходуется» за несколько раз, а её постоянный рост не оставляет «ёжика в тумане» беззащитным.
Собственно, наружу он выбирается лишь с целью поиска пары, а так он проводит в земле почти всю жизнь. Он умеет почти бесшумно копать и выходит в норы-лабиринты цветоедов, а также набредает на клубни деревьев-шаров, которые стали отращивать их с целью пережить голодную страшную зиму.
Когда «ёжиков»-кольков становится много, они могут погубить целый лес деревьев-шаров, на что «лошадки» ледянницы вряд ли скажут им спасибо. И у них есть способ, как сдержать этих колючих объедал.
Они зовут зелёного арэюса (Bearlemus gigantus), неповоротливого травоядного зверя весом в 120 кг, питающегося лароцветами, а иногда и деревьями-шарами, но он умеет ловить и кольков с цветоедами. Его толстенная шкура и зелёный цвет меха с ровными красными пятнами, особенно, около широкой морды со скрытыми кожными складками страшными зубами делает его очень похожим на земляной заросший холмик. Он умеет издавать запах клубней дерева-шара и лароцвета, но сильнее них, так что выше упомянутые животные легко подходят к «холмику».
Вот и сегодня к нему подошло уже 30 кольков и более 100 цветоедов, и тут случается сцена, достойная ужастиков: две лапы с шипами на внутренней стороне в несколько взмахов нанизывает большую часть живности на себя, а остальные лишь разбегаются, поняв, как их облапошили. Сам же обладатель складных шипов на передних мощных лапах просто мирно питается, и так же точно он поступает с многочисленными рыбами. Как нерестящимися, так и постоянно живущими в озере.
Но жизнь гиганта сложна, ведь территория для кормления должна быть большой, соперничества они не терпят, как он сам отогнал нескольких претендентов за эту неделю. Так что молодняку приходится долго преодолевать скалы и льды, чтобы найти себе удобное место. Верховный хищник, мать его!
Когда охота не удаётся, арэй охотится и на ледянниц. Их он не приманивает, а закапывается в землю, чтобы не привлекать их внимание. Пройдёт стадо таких, и удар когтей с шипами прикончит животное, а остатки его трапезы неплохо накормят цветоедов и кольков, а последние подкрепятся и цветоедами тоже.
Вдруг на небе показались ослепительно сияющие цветы. Они бросали зайчики на всё вокруг, и животные с интересом смотрели на эту иллюминацию, в которой легко видеть спрятавшихся цветоедов, не успевших спрятаться. Это были снабжённые газовым пузырём летающие и рассеивающие семена после опыления ветром однолетние цветы радости (Mesembryanthemum crystallinum hydrogeus) с чашей-цветком зеркального цвета. После опыления лепестки-зеркала опадают на землю, а после появления семян газовый пузырь лопается, рассеивая их повсюду. Лишь немногие могут прорасти, и под конец жизни отрастить выше упомянутый пузырь, оторваться от отмирающих параллельно его росту корней и взмыть в небо. Отсутствие птиц и насекомых в таком ледяном воздухе делает их знамением того что в будущем новые летуны появятся и будут питаться этими живыми зеркалами, которые на земле этим отпугивают травоядных, а в воздухе просто не теряют этот признак.
Но под ветвями дерева-шара прячется ещё один житель, уникальный даже для небулоцена. Сероватые сферы с зазубренными отделяющимися шипами отпугнут даже ледянницу, так что она их не трогает совсем. Ещё бы, сонник (Helianthus spheroguardus), растёт привольно, как и организм внутри него. Он имеет почти стометровую корневую систему, пропитан антифризом снизу доверху, как и все многолетние растения мира небулоцена, и подлёдная вода с минералами кормит его круглый год.
Он уникален тем, что ему не нужен свет для фотосинтеза: световая фаза заменена у него потреблением постоянно вымываемых из-за водно-ледниковой эрозии химически активных минералов. В итоге целого каскада реакций с ними получаются органические продукты с кислой до уровня 10-%-го уксуса средой. Этого достаточно для гидрирования НАДФ, так что эти растения процветают.
Потомки топинамбура благодаря переходу на хемосинтез научились расти и под землёй тоже, служа пищей всем вокруг, кроме не умеющих рыть глубоко арэюсов. Многие отрастили зазубренные шипы, чтобы не сильно часто их ели, но полноценно это помогает лишь взрослым растениям. Молодые растения – основная пища подземной фауны небулоцена.
Лишь один из них, сонник, вышел на поверхность и стал расти под тёплыми кронами дерева-шара. Более того, ему в этом помогает бурый с зеленоватым отливом покесомнис (Pokesomnis mimimus), тоже бывший грызун, но радикально изменивший свой образ жизни. Вот и теперь маленький зверёк полностью сбрасывает все отходы, пардон, жизнедеятельности, выворачивая кишечник наизнанку и отделяя его от себя. У него есть для этого причина: он видит молодого сонника, похожего пока на большую чашку, и забирается в неё. Едва это происходит, «чашка» схлопывается с шарик, навсегда закрывая его внутри. Чаша изнутри снабжена небольшим количеством шипов, которые протыкают зверька насквозь.
Но не пугайтесь, покесомнис нисколько не пострадал, даже наоборот. Он готовился к этому, ведь эти шипы с разнообразными антибиотиками, вырабатываемыми грибком-симбионтом, попали точно ему в вены, и по ним заструилось питание. Внутривенное питание, а мочевина и прочие продукты белково-жирового обмена забирает само растение. Стенки сонника покрылись смолой, и все «швы» заделались полностью. Вскоре через смоляные швы прорастут края створок сферы, и она окончательно станет герметичной. Само животное засыпает, надолго, и не одну тысячу лет продлится этот сон.
Но чем же зверёк размером с котёнка и внешне на него похожий, будет дышать? Сонник и кислород ему даст тоже! Но как это получилось, такой симбиоз?
Отвечу: это не симбиоз. Это результат генной инженерии, и эта цивилизация пошла по пути выращивания растений на все случаи жизни. Растение для вечного сна в прямом смысле слова – их наука. Из-за сурового образа жизни, когда лишь месяц за целый год или даже меньше – максимум доступных условий для жизни, они и их предки тоже спали по 11 месяцев в году, что наложило на них отпечаток.
Они развили науку и искусственно выведенными грибками, помещаемыми на летающие за счёт водородных пузырей сияющие в солнечном свете цветы радости, истребили всех оставшихся насекомых и эктопаразитов мира, что избавило их от кучи болезней, типичных для беспомощно спящих почти весь год животных. Трупоедов среди зверей всех размеров и так достаточно как на превратившейся в каменный холмик Фудзи, так и в любых других горах. Да и на любых равнинах тоже. Про Океан я вообще молчу.
Цветы радости – тоже их творение, кстати. Но их религия сделала вечный сон благом вместо кратковременного месячного бодрствования, так что вскоре они вывели нужное растение. Оно не умирает от возраста, как сами покесомнисы, чьё самоназвание означает «мудрецы снов» и звучит как непроизносимый для любого человека набор скрипов всех тональностей.
Вот очередной взрослый «мудрец» и выбрал место для «вечного сна». Цветы радости многотысячным «салютом» ознаменовали это событие, как велела почти уже пятитысячелетняя традиция, ведь он перед подготовкой к сну в растении сам их выводил и выпустил в небо.
Так прошёл ещё один день небулоцена.
Комментарии (1)
02:24 30.11.25