История одного города Страница 323

- Знаешь, я был на полшага от этого, - засмеялся Фел в ответ, вспоминая, насколько сильно ему эти чашечки приглянулись. Грог посмотрел на пальцы Тавиэна, скользящие по карандашу, и вздохнул с сожалением. - Я... я уже разучился пади, - он переключился на чистый лист альбома. Взгляд сразу затерялся в его белизне, которую нужно было заполнить. Обычно он с громадным вдохновением принимался за это, сразу зная, что и как начинать, но тут застыл в нерешительности. У него никогда не вставал вопрос, что же нарисовать, так как безграничная фантазия просто не оставляла времени на это. Но тут все сложилось иначе. Феликсу даже стало немножечко стыдно за себя перед музой. Которая медленно начала отходить от летаргического сна. И как всегда бывает спросонья, она поначалу несла бред, потом перешла к ворчанию, а уже после неторопливо стала вспоминать, что же было вчера и как она дарила своему хозяину силу творить.
Грифель карандаша неуверенно коснулся поверхности бумаги. Один неловкий штрих, аккуратный, каких быть не должно было. Перед глазами возникла небольшая композиция, и Фел взялся за перенос ее на бумагу. Набросал женскую фигуру, дышащую жаром яркого фламенко. Постепенно штрихи стали смелее, и художник ушел в процесс. Так на листе оживала красивая танцовщица, полностью увлеченная своим занятием. Линии становились все жирнее и размашистее, обозначая движение, на глазах появлялась динамика.
Однако Феликс быстро вышел из наваждения, резко подскочив, как ошпаренный, отбросив альбом и побежав снимать основу для грога с плиты. Он продолжил готовку, после разлил напиток по широким стаканам, а оставшееся перелил в первый попавшийся пустой сосуд - графин. Подошел к Силае и сел обратно, точно также, как сидел до этого. Подал ему грог. Попробовал из своего стакана, одобрительно закивал.
- Недурно.

- Эм, чего это вдруг? - улыбнулся Фел, чуть нахмурившись, парнишка в костюме супергроя не представлялся ему интересной темой для рисунка. - Но если будет рад, нарисую.
Вскоре Феликс закончил набросок фламенко, придирчивый взгляд скользнул по рисунку и быстро выявил несколько недочетов. Однако, Грог не взялся их исправлять, вместо этого поднявшись на ноги и улыбнувшись Тавиэну.
- Пойдем наверх.
Он взял альбом, карандаши, остатки грога и пару бутылочек из бара. Они поднялись в мастерскую. Выудив из под коврика ключ, Фел открыл дверь и вошел внутрь довольно немаленького помещения. В нос ударил запах дерева и красок, что способствовало быстрому росту вдохновения и расцветшей на лице улыбке. Все было раскидано, валялись вещи, комки бумаги, встречались засохшие капли краски. Скинув с низкого столика весь хлам в виде разнообразных тюбиков, журналов и книг, Феликс пододвинул его к дивану и составил на него грог и остальной алкоголь. Переключился на диван, решив устроить Тавиэну уютное гнездышко. Открыл балкон, вытряс там плед и пару подушек, аккуратно их всех разложил, убрал с дивана кучу набросков.
- Присаживайся. И прости за некоторый беспорядок, - он виновато почесал затылок и присел за мольберт. С минуту пялился на него, а после с наслаждением прижался к деревянной поверхности щекой, вдыхая острый аромат творчества.

Тавиэн ещё некоторое время наблюдал за Феликсом, допивая грог, а потом прилёг, вдруг понимая, что сил у него никаких не осталось. Порез на спине неприятно чесался, но Силая постарался отвлечься от него, и это довольно быстро дало свои результаты. Запах мастерской был приятен, тишина в доме убаюкивала, а тепло расслабляло, и Тавиэн не заметно для себя погрузился в сон. Пару раз он выныривал из него, смотрел на охваченное творческим жаром лицо Фела, и снова исчезал в сновидениях, не смея мешать любви музы и художника. Лишь однажды проснувшись и заметив, что светает, прошептал "Уже утро?", но тут же снова забылся сном.

***

Остаться наедине с Сабриной было самым верным решением. Напряжение всё же скопилось за последние два дня. А уж тем более этому способствовала охота. Всё это требовало разрядки. И желательно томительной и максимально приятной. Танец девушки закончился, не начавшись, и как ни странно, виной тому было не нетерпение Макса. Как только с него была стянута футболка, и на обозрение выбрался дракон, всё внимание Сабрины переместилось на него. Попытки танца, конечно, были, но все движения были посвящены сменам точек обзора. По этой же причине Санг быстро лишился комбинезона, получил стандартное «Уау» и «Можно потрогать?», а дальше девушка лишилась всей инициативы, хоть начало и было многообещающим.
- Мммм… - простонала она, когда всё закончилось, и притянула к себе Санга. – Мой Дракон… - её пальцы пробежались по его спине, пока сама Сабрина любовалась татуировкой в зеркальном потолке кабинета для приватных танцев. - Ты… мне же ещё работать, а я даже встать не могу… Такой горячий…
В дверь раздался стук.
- Сабрина, девочка моя. Тебя клиенты ждут. Или мне вычесть простой из твоей зарплаты? – раздался голос мужчины.
- Я… иду уже. Помоги встать, - прошептала девушка, цепляясь за шею Макса.
Санг поднял её, аккуратно ставя на ноги.
- Сабрина!
- Иду я! – она высунула голову за дверь и спросила менеджера. - У тебя ручка есть? Минутку погоди.
Она быстро подошла к Максу, взяла его руку, написала номер на его ладони, прильнула к нему, прижимаясь к губам, и выбежала из кабинета, сказав «Позвони». Санг так ничего и не сказал. Быстро одевшись, вышел в зал и вспомнил, что пищал телефон. Пришло сообщение от Агнии. Почесав бровь, Макс подумал, что если уж Ния написала название гостиницы, то ушла она туда точно одна. Спать хотелось неимоверно. Тело, после секса, просто отказывалось функционировать. И вариант мягкой тёплой постельки манил, как тарелка с ароматным мясом. Так что через десять минут, полностью проигнорировав какого-то не в меру борзого парня на выходе из клуба, Санг улыбался молодой особе на ресепшене гостиницы «Холодны рассвет». Похлопав девушке пушистыми ресницами и вызвав у неё умиление, Макс узнал таки какой у Агнии номер и даже был пропущен туда. Подойдя к двери и ткнувшись лбом в косяк, он постучался.
- Мелкаааяяя, пусти, а? Я, блин, спать хочу.

- На целую ночь? Наф1ига? Я чё тебе, подросток целую ночь кувыркаться, - с закрытыми глазами пробубнил Санг, закинул Агнию на плечо, дотащил до кровати, уронил на неё девушку, но сам залезть на кровать уже не смог. Ноги остались на полу, а лицо по обыкновению ткнулось Ние в живот, и Макс засопел.
- На право сворачивай, - сквозь сон заговорил Санг. – Хах… Вот жеж тормоз…
Тело его начало постепенно сползать на пол, утаскивая за собой девушку.

- А?.. Душ? Какой душ? – Макс перевернулся на бок и собрался уже снова заснуть, но Агния пнула его, попав по ещё немного чувствительному синяку. – Ага… Иду я… иду.
Санг встал на четвереньки и пополз в сторону ванной комнаты, подгоняемый беспощадной Агонией.
- Капец, мелкая… злая ты… - проныл Макс, всё же поднялся, с трудом стянул с себя комбез и всё остальное, и встал под тёплую воду, так и не открыв до конца глаза. Сделав пару вялых движений, напоминающих намыливание, он сполз по стеночке на дно ванны и снова вырубился.

Санг подскочил, поскользнулся и вывалился бы из ванны, если бы не вцепился в Агнию, повиснув на ней всем весом. Но ноги девушки подкосились, она осела, а Макс таки вывалился из ванны.
- Чё такое? – он сел на полу и огляделся кругом. – Где это мы?
С минуту он тупо врубался в реальность, потом немного более осознанно взглянул на Нию.
- Ты чё на полу сидишь? Холодно же, - он подхватил Альвезер и вышел с ней из ванны. На секунду задержался, фокусируясь на нужном предмете мебели и, прямой наводкой, направился к кровати. В этот раз удалось не только уложить Агнию, но и самому попасть целиком на постель. Сон завладел им где-то в середине полёта от вертикального положения к горизонтальному.

Первая мысль, посетившая Санга при пробуждении касалась его места положения. Вторая - наличия в руках чего-то вкусно пахнущего. Третья мысль сформироваться не успела, так как он снова заснул. Проснувшись в следующий раз, он всё же открыл глаза и долго пялился на кресло, стоящее возле стены. Кресло казалось абсолютно незнакомым. Смутные воспоминания о том, что после клуба он, кажется, приехал в какую-то гостиницу, удовлетворили. Теперь нужно было понять, кто лежит с ним в одной постели и быстренько сделать ноги. Макс опустил взгляд на белобрысую макушку.
- Как так? - удивился он, обнял девушку и сел с ней на постели. Голова её откинулась ему на руку, открывая лицо. - Мелкая? - ещё более удивившись, пробормотал Санг. - Эй, Агния! - он потряс девушку. - Просыпался, давай. И расскажи мне, чего это мы голые в одной постели? Я к тебе приставал? - Макс застонал. - Хуже? Я тебя принудил? Ай-яй, капец! Агния! Очнись уже, - сотрясения стали более ощутимыми. Но тут к Сангу начала возвращаться память. На лицо наползла ехидная усмешечка. Он быстро встал, поднимая Альвезер на руки, похихикивая пробрался в ванную, врубил ледяную воду и сунул под неё Нию.

- Да-да-да... и вот так... О, да! И тут красненького побольше... ой. Ой не. Не-не-не. Палитра... светлее надо. Или темнее? Черт. Тааак, мазооок... Вот оно! И черного капельку, чтобы углубить, привлечь. Изюминка!.. Изюм, изюм, ...минка. Ааа... Че я сделал. Тьфу ты! Тряпку мне, тряпочку... а, вот... вот. Тц. Блин. Исправлять теперь, что ли. Ааай, еще и испачкался... вот же. Что ж делать-то теперь.
...
- Ооо!!! Точно! Точно! Взгляд такой, какая энергия... нужно еще больше. Намного больше. Чтобы они смотрели друг на друга так... так... так!.. Ах. Просто ах. Я такой молодец. Боже, ну разве можно так прекрасно рисовать. Гений чистой воды... давай, смотри на нее. Желай ее! Покажи мне, как сильно ты ее хочешь. Люби и злись, сладкий... А ты. Ты смотри на него снисходительно... Ай, нет! Нет... как же... как же тебе смотреть на него... мммм... Что между вами было? Жаркий роман? А любовь есть?.. Есть ли любовь... Взаимная прекрасна. Но тут разве есть место прекрасному? Нужно напряжение, кипящие страсти, такое со стороны неуклюжее, тщетно скрываемое... Экспрессия! Экспрессия... только она родимая, только она. Да-да-да... тогда нет взаимности. Или... стоп! Опять не то... это слишком скучно. Любовь, но подавляемая одной из сторон, под влиянием множества внешних факторов. Разумеется! Здесь точно было что-то жаркое. Запутанное, дикое, яростное! О даааа... так горите же. Давайте, смотрите, прожигайте друг друга взглядом, вспоминая тот жар... Хотя, почему вспоминая?.. Испытывая его вновь и вновь! Пускай каждый, смотрящий на вас, будет терзаться догадками... А ты очень красивая. Да-да, очень. И пускай на твоей руке рука другого мужчины... Куда же без этого! И нет, ты не любишь его... или... Как же все сложно. А вот ты, злись. Чтобы все чувствовали эту твою злость. И чтобы она трогала всех, кроме нее... Ей безразлично. Ей, возможно, даже смешно. Но оттого и грустно... Да! Черт возьми, да! Немного томности в эти медовые глаза, томности... и пусть они чуть прикрыты... пусть они устали... Но пусть улыбаются губы, пусть в таком надменном изгибе приподнялись брови, пусть румянец на лице... Он не настоящий. Да. У нее шикарный макияж. А у тебя шикарный костюм... но и это ей безразлично. Более того, ей и от этого смешно! Ну, тебе же здесь не место. Ты сам отсюда когда-то сбежал, а теперь... Ох. Голова. У меня разболелась голова...
Феликс судорожно выдохнул, слегка нажимая испачканными в краске пальцами на виски. Он был порядком пьян. На часах значилось семь часов утра, но небо было все еще налито глубоким темно-синим цветом. Ночь была безоблачной и лунной, сверкая мириадами звезд, и как же Грог расстроился бы, если б потом узнал, что пропустил настолько чарующее зрелище.
Когда Тавиэн только уснул, Фел еще около получаса баловался с разнообразными набросками и палитрой, выводя разнообразные оттенки цветов. Потом он допил грог. Перебрал все свои папки со старыми эскизами, ласково рассматривая каждый из них. Открыл бутылку коньяка, насытился и им, быстро пьянея. Сделал несколько зарисовок спящего Тавиэна, выпил еще. И еще. И еще. А после его накрыло бешеное вдохновение.
Действительно бешеное, так как он с поистине безумными глазами взялся за кисть, раздобыв самый большой свой холст. И, ничуть не пугаясь огромного формата, он без малейших набросков взялся за исполнение вдруг хлынувшей в голову идеи. Картина появлялась буквально на глазах, моментально принимая очертания.
Большое роскошное помещение, возможно, какой-то званный вечер, много людей, много всевозможных декораций заднего плана. Феликс не нашел лени на скупую прорисовку этих деталей. Он рисовал все, прорабатывая мельчайшие подробности. И удивительно, на всем этом великолепии не затерялись главные фигуры картины - мужчина и женщина. Последняя была на первом плане, мужчина же изображен позади. Оба в разных компаниях. И оба смотрели друг на друга. Их контакт буквально завораживал, он чувствовался настолько отчетливо и живо, что терялась грань между картиной и реальным. Сложно было поверить, что краски способны передать такие эмоции.
Феликс был восхищен. Ему действительно нравилась эта работа. В целом, он просидел за ней шесть часов, и то, та осталась не закончена, требуя доработок. И Грог поставил перед собой цель обязательно закончить ее.
Голова разболелась не на шутку. Сказался и выпитый алкоголь, и переутомление от бури испытанных эмоций. Феликс кое-как добрался до дивана, сел в ногах Силаи и откинулся назад. Заснул он вопреки ожиданиям не сразу. И мысли его посетили странные. А может, и правда, открыть собственную выставку? Но не здесь, не на острове, а за его пределами. Здесь он не хотел раскрываться, а в каждой картине, несомненно, была заточена частичка его души. Душа виделась Фелу чем-то очень дорогим, отчего оголять ее перед грязными людьми, заселяющими Ривьер, он не желал. Размышляя об этом, он все же провалился в сон, так и оставшись сидеть, но позже скатившись вниз, удобно расположившись на пятой точке Тавиэна.