Р_Е_Н_Е_С_С_А_Н_С Д_У_Ш. Космический куб! / R / фэнтези, сверхъ-ое, драма / заморожен Страница 5

: То ли у мя со зрением плохо, то ли тут и правда давно проду не выкладывали???

________________________________Глава 9_______________________________________
____________________________"У-у-у-у, Морда!!!"________________________________

"Эй, Вы там! Небо! Смените цвет, будьте добры! серый Вам не идет. Терпеть не могу огромные окна! Сижу тут как подбитый солью щенок! Если бы не этот хрыч... - Эд презирающе дернул кончиками губ, - Я ему не обязан! Никто не просил меня тащить! Пошел бы он, герой... Валяюсь в этой дезинфецированном коробке! Да еще и зрение там какое-то! Вколол мне что-то, стопудово. Найду - придушу. - он страдальчески нахмурил брови, смотря на людей, суетящихся на улице, - Что вы мните? Убогие… Вы все правите. Цари, Апостолы, боги! Ожиревшие тюфяки, заплывшие толстенным слоем плотской обыденности. Что серее туч осенних? Быт. К чему вся эта игра? Чушь собачья… К чему вся эта наигранная, в сотни и сотни раз отрепетированная заботливость? Вы любите друг друга, потому что вам комфортно жить с выгодой. Расплодились тут всякие Иисусы Христы, матери Терезы да Святые Марии. Под гнетом страха вы ВСЕ приклоните свои ожиревшие колени. Разбежитесь как чокнутые суслики. Даже падаль пахнет приятнее, чем ваши лицемерные умыслы. Мир в судорогах суетится, брешет бренными идеями. О, скупое племя! К чему тебе потомки? Что ж, давай ЧЕЛОВЕК, крепи свои когти у неба на горле, ТЕБЕ ведь так легче, не правда ли?" - Эд вот уже в который раз отправил больничный суп в окно. Снизу скандалили проклятьями и обещали "разбомбить вашу сумасшедшую шарашку".
"Надоело жрать всякую дрянь! Надоело лежать здесь! Я должен быть в академии и чистить рожу Шнейдеру! Убью его... Подсунул мне какую-то блажь, упек в больничку, а теперь, может, и карточку желтенькую подарит с подписью, что дядя психолог усомнился в моих умственных достижениях! - Эд преподнялся на локтях. Пришлось все-таки рухнуть на подушку. Локти дрожали как натянутая резинка, - Что они мне тут колят. А главное, зачем? Я здоров! Списал пару-тройку ребрышек, а уже штопают и успокоительное колят! Сам разнесу эту шарашку! Второй день тут прохлаждаюсь, а кажется - целый год! Это все Арчи заслуга. Вколю ему посмертную медаль за сомнительные подвиги", - Эд нацелился на остывший чай. Если правильно угадать угол, то можно залепить полный стакан в окно. Этажом ниже как раз беседовали хирурги. В больничных хоромах тух тишиной покой. Медперсонал лениво переплывал из одной палаты в другую, жалуясь, как же достали эти непременно симулирующие пациенты. В соседней комнате завывал охрипшим голосом какой-то пациент. Насвистывал тюремный шансон и зверски плювался, забывая слова.
- Потерял ноги. Теперь вот инвалид. Жена бросила. Детей нет. Один, бедняга, остался. - толковали доктора, - живехонек еще. Всего-то 37. И куда он потом... - и без интереса поглядывали в палату. Пациент орал, руался матом, гнал всех в чертовой тетушке и ежечасно умолял жену принести стакан воды.
"Лера! Лера! Дай воды!", - буянил он и обзывался на замученнных медсестер. Сегодня же проникшийся горем собутыльник притащил ему гитару. Палата разговаривала песнями Сукачева. К обеду дебош прикрыли, а бунтарю вкололи сильнодействующее снотворное. Эд терялся в непонятках, как улизнуть из палаты, минув зомбиобразного сторожа, единственной заботой которого была трепетная охрана кроссвордов. Юркие извилины Ксена промышляли что-то касательно простыней, узлов и 6 этажа. Как невоносимо торчать в аресте, когда руки сами тянутся измочалить источник проблемы - полковника, источник нервоза - Арчи. Эд чувствовал себя голодным псом, которого привязали к трубе и разложили вокруг свежее мясо. Понюхать-то - цепь достает, а вот укусить - уже душит. Эд не нашел ничего занимательней, чем захватывающий поход по палате. Он бродил вокруг стула с сложенными за спиной руками, как бродят ожидающие родов папаши. В голове не укладывалось, что его спас какой-то там старикашка. Дотащил на горбе, да еще и вылечил!
Эд бранился на всю палату, - :бип:! - и тюкал ни в чем неповинный стул.
В палату настороженно прокралась сестра. Вздернутая, разлохмаченная, с четкой пятерней на щеке. Только что она-то, героиня, и ставила укол неугомонному пациенту. В одной руке, размеченной чередой отпечатков зубов, героиня несла чай Липтон, а другой, исцарапаной, - утренний супчик с галушками, которые больше походили на дохлых кальмаров.
Эд поручился покончить с собой, если она посмеет затолкать ему суп. Сестра ошпарила его аристократическим взглядом, поведала рецепт пелюль для слабоумных и обозвала дураком.
- Сама жри эти помои! Давай же! Ам! Одна ложка - и промывание желудка особо толстой трубкой! - оскорбил ее Эд. Сестра снова обозвала его дураком, - Это не Вам, голубчик! Вы свое на два дня вперед выкинули! - и разложила "кальмары" на тумбочке. Еще с минуту Эд наблюдал, как стелется матрац, взбиваются подушки и тащится пыльный плюшевый медведь. В стену затарабанили горячими кулаками.
- Лера! Лера! - очухался бунтарь и уже успел раздать тумаков перепуганным медсестрам, - Где мои носки!?
У соседней палаты столпилась могучая кучка врачей и размышляла, что делать с сокрушителем. Решили отобрать гитару, во что бы то ни стало, отыскать Леру и, для перестраховки, влили в мятежника литр ядреного боярышника. Гитару умыкнуть так и не удалось. Пациент храпел, вскидывая кулаками, в обнимку с гитарой и изредка почесывался.
В хоромы Эдварда прохромала на костыликах простоволосая девочка с перевязанной головой. На бинтах бледнело красноватое пятнышко. Больная не поздоровалась и даже не сразу определила, где кровать, а где тумба и вляпалась пальцами в кальмаровый суп. Эд по привычке узрел в ней врага и оценил обстановку, - Лет 10, на вид тощая, глаза опустошенные, мордашка смазливая. Сложение хилое. Не опасна. - и обмотал соседку прищуром, как удав мышонка. Хромая разобралась наконец, чем кровать отличается от супа и умяла свое хрупоке тело в матрац.
"Да. Обычная девочка. Окосевшая малость, а так не опасна", - Эд поглядывал на нее подозрительно. Не прячет ли чего это особа режущего, колющего. Пялился он неприлично, с напором, будто девчушка зашла не в палату, а к нему в ванную с нагло отодраила его пензой.
- Чо вылупился? Глаза лишние? Ща исправлю! - шокировала его хромая, - Ты чо?! Тупой!? Кому говорят! "Пасть порву! Моргала выколю!". Эд посмтрел на нее, как садовник на заговоривший кактус.
- Ну...
- Сам такой! У-у-у-у, морда! Брысь, нечисть! - выпалила хромая, - Ща костылем врежу! - и занесла над головой деревянный костыль. Эд фыркнул, - И мне очень приятно. Я Эдвард Ксенон, - и протянул злодейке румяную пятерню. Руки хромая подать не соизволила, и Эду был протянут больничный костыль. На тыльной стороне его присосалась уморенная жвачка.
- Ну, ладно... Смотри мне Эдя, а то как вмажу!
Эд твердо пообещал смотреть в оба, а если что, то и в микроскоп, и в биноколь.
- Как звать-то? - припомнил он.
- Тее чо, паспорт показывать?! И не смотри на меня так! У тебя глаза маленькие и страшные, как у бешеного пингвина.
.....

Пасиб Карасу.... Ща будет запор...Работы масса!

- Ну, ладно... Смотри мне Эдя, а то как вмажу!
Эд твердо пообещал смотреть, а если надо, то и через микроскоп и лупу.
- Так как звать-то? - поинтересовался он.
- Тее чо, паспорт показывать?! И не смотри на меня так! У тебя глаза маленькие и страшные, как у бешеного харька. - нагрубила та, - Сонька я. С фамилией спешу обделить. Просто Сонька. - она злобно оглядела костыль, который решительно обвивали пальцы Эда, - Разжать пальчики не думал? Чо ты за него держишься, как утопающий за утопающего?
Эд решительно отвел костыль и, когда Сонька с жадностью потянула его на себя, воздушно отпустил со звуком "Пуф!". Костыль чпокнул Соньку в лоб. Та лишь потерла темечко и плюнула в остывший чай Эда.
- Ну вот! Вернул чужое имущество! Молодец, МУЖЧЫНА! Тужься-тужься! Когда-нибудь и ты на такой заработаешь!
Эд демостративно промолчал. Изгиб его бровей, кроящих всех ненавистью, дернулся елочкой.
- Глаза у тебя страшные. Сами светлые, а зрачок узкий и четкий. А-ля глушеная динамином селедка! А брови жуткие... как у Ивана грозного. Вздернутые, несимметричные и неестественно желтые. Кароч, пацан, ты не в моем вкусе! Даже и не думай домагаться!
- Я и не...
- Даже и не думай говорить, что ты и не думал до меня домагаться! Я чо, уродина, да!? Сам такой! Тупой, страшный и худосочный! И никому ты не нужен! И вообще, пойди и утопись!
Эд честно пообещал, что исполнит ее желание. Крикун, что недавно драл гитару как пес яму, обескуражил озлобленный медперсонал булькающим храпом. Храпел он так бурно и вычурно, что казалось, будто он нарочито хрюкает и присвистывает. Плюс ко всему крикун умудрялся обвинять Леру в этом душераздирающем храпе. Эдвард и Сонька недолго помолчали. Не о чем им было вести беседу, да и в чай безбожно наплювали.
- На вот... мой еще горячий. Не боись, дяденька, не отравлено! - смягчилась Сонька и протянула под нос Эду теплый чай Липтон, - Липтон, Липтон Ча-а-а-а-ай! - пропела она лишенным гладн горлом. Эд поспешил культурно отказаться.
- Ну и пошел ты в пень, папуля! Сама выпью! Типа мы тута гордые все такие, брезгливые!
Эд нахохлился. Слово "Гордые" сочно облизало его гордыню.
- А почему ты... - начал Эд.
- Потому что каким-то имбицилам, слепым и безруким, дают права за такие зелененькие бумажки! Прут как очумевшие ежики на своих джипах, хамерах, бмв, подумаешь там какой-то жигуленок ковылял! Не стена - подвинится. А люди? Люди это аще мясо. Чо им там, подшить и нормально! Моральный ущерб, суд, возмещение!? Ага, ЩАЗ! Аж по ночам не спят, ути бедненькие, о сбитом в смятку Жигулике думают, твари...
Эд слушал ее невнимательно, но каждое слово запоминал. Этому его научил товарищ по полетам - Вжика, такая была его фамилия и такой же она вырезана на могильной плите рядом с надписью "мертвая петля".
- А ты тут чего? Желтую карточку скушал, а в сосновый домик не берут? Ах, они буки!
- Не-а, Маруся моя, не то ты совсем молвишь, ай не то! На кладбище он валялся, на заброшенном! - в ожидании медали захвалился кто-то сзади.
----(Пока стока...времени нема...)

А где прооода? Уже столько времени прошло.....

Оооо... Какое убожество я писала...